О пользе монополий
Итак, Microsoft снова, теперь уже окончательно и бесповоротно, признана монополистом. 3 апреля 2000 года некто Томас Джэксон, федеральный окружной судья, про которого до сего дня никто дальше родной вашингтонщины не слыхивал, тронул святое. И добро бы по делу!
Допустим, собрались бы лидеры нации и решили, что Microsoft малость перебрала с ролью в мировой истории. Статьи в законе про это не подберешь, но, поскольку случай, мягко говоря, неординарный, можно на худой конец и 28-ю поправку к конституции принять: "Всякий Карфаген обязан быть разрушен". Бывало, и по куда более мелким поводам поправки принимали. Устроили бы сенатские слушания, побазарили - да и приняли. Все умные люди поняли бы и согласились.
Так ведь нет же! Вместо того чтобы решать проблему по существу, лицемерно подобрали повод. Повод, надо признать, довольно сомнительный.
Имела ли право Microsoft встраивать Explorer в Windows? То есть было ли встраивание монополистическим актом, направленным на ущемление прав конкурентов, или могло быть объяснено иными, более благородными соображениями? Давайте обсудим серьезно, не сбиваясь на панегирики или филиппики.
Вспомним не столь далекие годы, когда в прохладных машинных залах паслись стайки милых, как на подбор, девушек-операторов, день и ночь скармливавших ревущим считывателям колоды перфокарт. В то дремучее благословенное время IBM взяла, да и зарегистрировала торговую марку DOS, ибо появились магнитные накопители. А буква D, между прочим, в той ТМ была от слова "дисковая". Потому что тогда настала такая пора. Уходили в прошлое дырочки в бумаге, им на смену приходили магнитные домены. И дисковая подсистема становилась неотъемлемой частью ОС. Дело дошло до того, что некоторые решили, будто ДОС - это и есть ОС, а все остальное, пользовательский интерфейс, например - это нашлепки. Во всяком случае, представить себе современную ОС без встроенной файловой системы (дисковой в первую очередь, конечно же) можно только при наличии очень извращенного воображения (о сетевых ОС читай дальше).
Сегодня мы на другом, далеком витке, но все той же самой диалектической спирали. Наступает новая реальность: компьютеры сливаются в глобальный информационный континуум. Уходят в прошлое локальные ресурсы, приходят распределенные.
Это, конечно же, не значит, что локальные ресурсы когда-нибудь вымрут, как перфокарты, но они перестанут быть основой операционной среды.
Хотим мы того, или не хотим, но операционная среда каждого компьютера станет частью единой планетарной операционной среды. У этого процесса на сегодняшний день есть всего два серьезных препятствия: каналы связи и защита конфиденциальности. Серьезных, но не непреодолимых, так что ожидаемое слияние не так уж далеко.
Операционная система обязана ответить вызову времени. Не просто иметь встроенные сетевые средства, а гораздо более того: жизнь в сети должна стать ее сутью. И было бы странно, если бы пользовательский интерфейс, вторая неотъемлемая и главнейшая часть современной ОС, остался бы в стороне от этих перемен.
А ведь именно броузер - зачаточный, но, безусловно, базовый элемент, из которого в будущем должен вырасти пользовательский интерфейс интегрированной в мировую сеть ОС. И Microsoft неторопливо, но совершенно недвусмысленно двигалась по этому пути.
Первым шатающимся шагом на нем, как все помнят, был ублюдочный стиль веб в проводнике-95.
С точки зрения изложенного судебное решение о неправомерности интеграции броузера в ОС представляется как минимум некомпетентным, а называя вещи своими именами - бездарным и вредоносным.
Поговорим о более общих вещах.
Так ли уж негативен монополизм Microsoft?
В чем, собственно, состоит основной вред монополизма для общества? Отнюдь не в уничтожении соперников нечестными приемами: это с успехом проделывается и в немонопольных ситуациях (см. популярную передачу "Дорожный патруль", там через день во всех подробностях показывают аккуратно продырявленные головы предпринимателей). Главный вред монополизма - в угнетении общественного прогресса. Монополия не дает возникать и развиваться альтернативным решениям встающих перед обществом задач. Общество теряет выбор. А вместе с ним теряет потенциал выживания.
Кто не верит - см. вокруг себя. Стены вашего подъезда несут на себе письмена измученных подростковой гиперсексуальностью прыщавых юношей потому, что у вас в районе единственное ЖЭУ, и вам некому, кроме него, отнести свои денежки. И в телефоне вашем, срывая коннект, тарахтят наборные импульсы всей округи, потому что на сто окрестных домов у вас один-единственный "телефонный оператор" (взято в кавычки преднамеренно). И в стране вашей зарплата дворника зависит от решений стран-участников ОПЕК, потому что термин "естественная монополия" для вас почему-то более приемлем, чем, скажем, "дойный козел".
Несла ли Microsoft вред монополизма? Нет, нет, и еще раз нет. Наоборот! И это действительно уникальная ситуация. Наверное, ее можно объяснить только невероятным сочетанием личностных особенностей ее лидеров с особенностями материала, живого и бешено растущего, с которым они работали. И только этим сочетанием объясняются фантастические достижения корпорации.
(Джобс, между прочим, при тех же, а то и более благоприятных, условиях, с ситуацией не справился).
Microsoft, идеально эффективно используя для бутстрэпа свои гигантские интеллектуальные и финансовые ресурсы, перла вперед сама и тащила за собой весь технологический мир. И если она вламывалась на уже занятый кем-то рынок, то не ради подавления конкурентов, а принося с собой лучший продукт. И если перекупала у кого-то мозги, то не ради того, чтобы обескровить противника, а для предоставления талантам условий, позволявших реализоваться гораздо лучше, чем на старом месте.
Даже естественная для всякого нормального человека ненависть к чужому успеху в случае Microsoft была плодотворна. На этой ненависти выросли не только фирмы - целые отрасли и даже концепции. Чего стоит одна только идея независимого программирования, которая без Microsoft вряд ли бы заинтересовала хоть кого-нибудь, кроме десятка чудаков - социалистов.
И это фантастическое время уходит. Просто потому, что оно обязательно должно уйти. Природа не терпит ситуаций, когда выживание вида ставится в зависимость от одного конкретного фактора. А Microsoft объективно все более претендовала на роль такого фактора. Корпорация изменила мир - и мир изменился. Без Microsoft он не станет лучше или хуже. Пройдет несколько лет, и он просто станет другим.
Но все мы немножко будем скучать по детству, правда?
Итак, на вопрос, является ли компания Microsoft монополистом в классическом понимании этого слова, следует ответить: нет. На вопрос, подлежит ли компания Microsoft разделению, следует ответить: безусловно, да. И объяснить людям - почему. Так и для NASDAQ будет спокойнее, глядишь - еще и вырастет. Потому что биржевые индексы бесятся в условиях неуверенности инвесторов, а в условиях разумной прозрачной политики либо остаются стабильны, либо растут.
